Литва, Латвия, Эстония - насколько недооценен русский фактор в Прибалтике ?

Российскому журналисту Владимиру Соловьеву запретили въезд в Латвию. Об этом сообщил на своей странице в Twitter глава латвийского МИД Эдгар Ринкевич. Причина запрета – высказывания Соловьева о Навальном и Гитлере, которые в Латвии расценили как "глорификацию нацизма".

является ли прославлением нацизма констатация того, что Адольф Гитлер проявлял доблесть и мужество во время Первой мировой войны? 

Текущая турбулентность в России заставляет задуматься. Всё происходит как-то слишком стремительно и неожиданно. Однако нет сомнений, что мы находимся на крутом развороте очередного исторического противостояния системы и антисистемы. Рассмотрим конкретные аспекты развернувшейся картины. 

 «Все страны — члены ЕС действуют по принципам верховенства права и независимости судебной системы. Поэтому я уверен, что судебная система Латвии в этой ситуации в соответствии с обязательствами, принятыми странами — членами ЕС, проведет разбирательства в соответствии с принципом законности и с уважением основных прав и свобод человека и гражданина»

История латышской разведчицы, которая 40 лет под носом MI5 передавала СССР сведения о ядерных испытаниях Великобритании и, как считается, предотвратила ядерную войну.

Такое ощущение, что спутешествовал по машине времени в белорусскую осень 2020 года. Москва, центр. Свободу Навальному. Акции протеста. Находить десять отличий не получается — их просто нет, ни по тематике, не по семантике, ни даже по символике. Вы можете спросить — ну а флаги, флаги-то другие. Внимательные зрители наверняка обнаружили бело-красно-белую тряпицу в руках у отдельных протестующих. Какое отношение пресловутая «погоня» имеет к московским реалиям — вопрос неразрешимый. Однако и это еще не все. На акциях протеста в российских городах юноши и девушки … скакали. Да, и тому есть неопровержимые видеодоказательства. А вот это как понять? Впрочем, предлагаю оставить это за ширмой здравого смысла, равно как и все то действо, что развернулось сегодня на улицах крупных российских городов.

В Москве подняли вопрос о восстановлении на историческом месте памятника Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому. Это заставляет вспомнить о судьбе памятников СССР в Латвии. Многим советским людям, родившимся до 1991 года, памятен Железный Феликс, гордо возвышавшийся посреди Лубянской площади напротив здания КГБ (ныне ФСБ).

Страсти по вакцинам кипят нешуточные. Даже над Латвией уже нависла тень подозрений, скажем так, в финансовой нечистоплотности. Закупка энной порции вакцины прошла за ширмой, посвященные люди подписывали клятву о неразглашении. Может быть этим продиктовывается столь быстрый уход главы минздрава с должности?

Это шутливое название коктейля, распространённого в гитлеровской Германии образца 1940 года. Тонкий нацистский юмор. Этот напиток, кстати, употребляли персонажи киноэпопеи «Щит и меч» в первой серии «Без права быть собой». И немудрено – вся хвалёная Европа была в одном флаконе у фюрера Третьего Рейха, которому та же Европа поставляла материал для штамповки танков, субмарин, военных самолётов. И всё это вооружение впоследствии обратилось против неё.

Цензура перешла на новый этап. Все желающие посмотреть спецвыпуск программы «Воскресный вечер», посвященный ужасам, царящим в США, сталкиваются с необходимостью идентифицировать себя, указав свой возраст и введя данные аккаунта. Или же завести этот аккаунт. И таким образом раскрыть сведения о себе надзорным органам, осуществляющим цензурирование интернет-контента. Делается все под прикрытием теплой и неусыпной заботы о зрителе — мол, видео может оказаться неприемлемым для «некоторых пользователей». Дескать, спецвыпуск — первый в этом году — нанесет серьезный урон психическому здоровью пользователя.

Выходцам из Риги принадлежат эпохальные изобретения, без которых мы не представляем себе повседневной жизни. Некоторые видные соотечественники совершали подвиги и открытия, предопределившие судьбу человечества.

Много было великих держав. Всех не упомнить. Теперь их названия щедро усыпали учебники по истории. Правда, не все, а только хорошие. Митанни, хетты, Аккад — они сверкнули яркими звездами в древнюю годину человечества и погасли, не выдержав ожесточенного натиска более охочих до жизненного пространства соседей. Правда, их названия увековечены еще в компьютерных играх — и их повторяют дети. Знали ли великие правители десятитысячелетней давности, что и как о них будут говорить в далеком двадцать первом веке? И как будут вспоминать современных правителей и управляемых ими народов, например, в сорок первом веке?

С Англией попрощались. Но вопросы остались. В том числе для тех, кто находится в стадии легализации своего проживания на островах. Все остальные в будущем вынуждены будут преодолевать множество препон для того, чтобы закрепиться на Туманном Альбионе.

Начиналось все, как казалось, безобидно — с подрыгивания конечностями перед экранами телефонов, а закончилось проникновением в глубинные структуры коллективного сознания. Тикток. Это и есть, по-видимому, главное слово года. Социальная сеть, широко шагнувшая в школьные массы и овладевшая умами целого ряда людей. Она продуцирует не просто новых героев, которым хочется подражать, но корректирует сам образ мысли.

Вспоминается мне, как латвийские структуры наперебой заверяли, что вот сейчас-то к ним наедут белорусские программисты, спасающиеся от ужасов режима. Осталось всего ничего — зажечь им зеленый свет в конце балтийского тоннеля. Прошли каких-то три месяца — и тишина, почти пасторальная. Никто больше не фантазирует — хотя бы вслух — о притоке податливой рабочей силы из страны недопобедившей оранжевой революции.

Девяносто восемь лет прожил выдающийся советский разведчик Джордж Блейк. Это тот человек, который раскрыл правду о существовании секретного тоннеля между Восточным и Западным Берлином. Его роль в судьбе принципиального геополитического противостояния СССР и Запада невозможно переоценить.

Весной пол-России было закрыто, люди сидели дома, не работали предприятия, а общество охватила паника. Зато Европа, в том числе и Прибалтика, хотя и болела понемногу, но старалась держать марку. Сегодня все с точностью до наоборот. Заведения общепита в России открыты — правда, с частичными ограничениями. Люди дома не сидят (хотя осторожность соблюдают), предприятия трудятся аккурат до 31 декабря, который впервые в новейшей истории рекомендуется объявить выходным днем, а паники и антиковидных выступлений не наблюдается. Зато ЕС охватывают ковид-диссидентские брожения, которые вовсе не думают утихать. Острие праведного гнева евронародов направлено против коллективного Гринча, который украл у порядочного бюргера Рождество, а теперь замахнулся и на Новый год.

Государство должно принимать законы. По-другому оно не может функционировать. Хорошо, когда законы облегчают жизнь населению, но ведь так бывает далеко не всегда. В Латвии этот год, несмотря на коронавирусный кризис, выдался особенно богатым на законотворчество. Депутаты как будто стремились наверстать упущенное, принимая законы, направленные на дискриминацию русского населения Латвии. И уже сейчас плоды законодательной активности народных избранников сказываются на самом народе.

Довелось мне бывать в западных странах в преддверии католического Рождества. Торговые улицы бурлят, охваченные броуновским движением. Наперебой привлекают к себе внимание магазинные зазывалы, стремясь перекричать друг друга. По всем углам шопятся напропалую ненасытные консументы, ищущие чего-то затейливо-эксклюзивного. Пресловутое «кристмас» звучит из каждого уличного репродуктора. Изначальная сакральная семантика утрачивается. Напоминанием о чем-то внеземном служат, пожалуй, одни лишь фигурки упитанных санта-клаусов, подозрительно напоминающие розовощеких амурчиков — только с бородой.

Были случаи, когда французы, англичане и испанцы дрались в гостиничной столовой ради права первому прильнуть к заветным краникам единственного кофейного аппарата. Ну не то, чтобы дрались в классическом представлении, но, чего там скрывать, пихались. При этом страсти и эмоции выражались на лицах весьма отчётливо. Недвусмысленно. А потом, когда конфликт улаживался и кофейный аппарат раздора более не вызывал к себе интересу, забияки, подостыв, вспоминали старые вины своих собратьев по ЕС и утверждали, что мало им досталось.

Во время конференции Путин долго держал руку у виска, отвечая на вопрос Розенберга о том, считает ли он себя белым и пушистым. Опытные психологи трактуют этот жест так — Путин уже выговаривал своим партнерам по телефону в таком же ключе. Ответ был, конечно же, красив и разумен. Очевидно, британский журналист мечтал застать российского лидера врасплох, поймать впросак. Но просак оказался слабоват. На эти вопросы, которые их авторы искренне считают смелыми, тонкими и провокационными, неизменно находятся ответы, не вызывающие сомнений. И таким образом в неприглядном свете выставляется не отвечающий, а спрашивающий.

Когда Китай, достигший первого пика своей государственности, переживал период Весны и Осени, германцы рыскали по лесам и питались полупрожаренным мясом, рассчитывая замолить своих кровожадных богов. Когда персидский самодержец Дарий побеждал мидийского самозванца Гаумату и увековечивал это грандиозное событие в Бехистунской надписи, контуры будущих европейских государств не проглядывали даже сквозь магический кристалл. А уж когда Древний Израиль воевал с Древним Египтом, а неизвестные мастера давнопрошедшей эпохи выгравировывали лик могучего Сфинкса (могучей Сфинкс), никто не знал, что такое Европа.

Полусухой закон в Латвии, насколько я слышал, уже привёл к тому, что алкоголь продают из-под полы по спекулятивным ценам, а особо желающие предусмотрительно оформляют заказ чуть заранее. Или устраивают в пятницу днём-вечером столпотворение, яростно штурмуя прилавки с дефицитными горячительными товарами. И все намерения правительства разбавить число посетителей магазинов сводятся на нет. Потому что раньше по пятницам столько человек единомоментно не посещали торговые центры. Чтобы в субботу не чувствовать себя вконец тоскливо и одиноко.

Вчера Путин на совещании обмолвился — неужели, дескать, вы хотите, как в Советском Союзе, когда было все, но не всем хватало. Таким образом президент потребовал от профильных чиновников незамедлительных мер по обузданию роста цен на базовые продукты питания. Непорядок — в мире цены растут, так это пусть — главное, чтобы в отечестве не росли. Фраза про советский дефицит заставила задуматься.

Радует меня проявление журналистской солидарности. Такой сплоченности, как в эти дни, среди журналистов и публицистов Латвии и России я давно не встречал. Невзгоды закаляют и скрепляют. Только действуя слаженно, сообща, говоря об одном независимо друг от друга, можно защитить права и свободы человека. Ведь преследования журналистов Балтньюз — это не только ущемление права на свободу слова, но и права на труд. Кстати, что по этому поводу говорит основной закон страны?

Всегда так было. Запад очень любит русских писателей, которые ненавидят все русское. Даже готовы дезавуировать универсальное значение Нобелевской премии (последний пример тому наука) ради достижения своих политических целей. Вдолгую играют, вредители. Конечно, много достойных мастеров художественной словесности предпочли осесть за пределами России. И это их выбор, который мы не можем осуждать.

Стоит открыть первую страницу «Войны и мира» и, например, современный роман, написанный автором нашего времени, чтобы понять, где небо, а где земля. С радостью и осознанием величия русской словесности вчитываешься в начало грандиозной эпопеи, пусть даже речь идет о светских турбулентностях, бушевавших в салоне некстати загрипповавшей Анны Павловны Шерер, чьи завсегдатаи рассматривали наивного Пьера под микроскопом. Каждое слово не просто на своем месте — оно накрепко вмонтировано в контекст эпохи и служит глыбой в величественном здании русской художественной традиции. Где теперь тот Толстой?

Россия отправляет гуманитарную помощь в район Нагорного Карабаха, население которого пострадало от сурового военного конфликта так, как никто другой в 2020 году. Это благородно и достойно. И вот что поражает — все страны, дурные советчики, которые разжигали эту войну, щедро лили бензин в костер, но как только все благополучно завершилось — коллективно умыли руки и отстранились от последствий. Официальная Москва взяла ответственность за тысячи гражданских семей, многие из которых перенесли непоправимую трагедию, потерю кормильца (и не одного), а остальные квазизамирители и пальцем о палец не ударили для того, чтобы облегчить участь несчастных. Жертвы войны несчастны при любых обстоятельствах в любой точке земного шара и в любую эпоху. Исходить из этого значит уже быть готовым к проявлению человеколюбия.

Российский кинематограф не устает. Просто не устает. Ежедневно и, по всей видимости, еженощно продолжает штамповать однотипные сериалы, в которых мужья жестоко, с размаха избивает свои жен, родители крадут / бросают / обменивают (выбирай любой вариант в зависимости от загогулинки сценаристской фантазии) своих детей, а беспощадные мутанты-нелюди в форме следователей НКВД об колено с надрывом ломают судьбы людей — жертв самого преступного и кровавого из всех режимов мира — сталинского.

Среди неисчислимого множества слов мира есть одно, которое оказывает на миллионы землян завораживающее воздействие. От одного созвучия этого слова млеет слух, а сердце начинает торжественно трепыхаться, а ум, теряя ориентиры, впадает в тотальный экстаз. Это слово — демократия. Слышащие это волшебное слово обыватели с детских лет до преклонных годов воспитаны в традициях безоговорочного почитания демократии. Это для них все, даже больше чем все. Так и звучит на разных языках, переливаясь сочными и яркими красками, сочетание “real democracy”, “democracia real”, “la vrai démocratie”. И ничего лучше, успешнее и эффективнее ее не было придумано просвещенным человечеством.

Ушёл в отставку министр Пуце. Давно следовало ожидать. Ушёл, повторив (в чём-то) судьбу Ушакова. Тот тоже отрёкся от должности по причине неправильно убираемого мусора. Это особенность латвийской политики – если кого надо свалить, то для этого используется чисто декоративный повод. Один министр лишился поста из-за того, что вне очереди отправился к знакомому дерматологу. Второму припомнили историю с погрузкой личного шкафа на служебный транспорт. Третий – нынешний – перестал быть министром по причине не вовремя отправленного сообщения с ярко выраженной коррупционной составляющей. Гляди, прямо как в правовом государстве живём.

Наказывать, наказывать и ещё раз наказывать – вот лозунг латвийского ведомства, надзирающими за работой СМИ. На одну из местных радиостанций наложили штраф за то, что она взяла интервью у Жириновского. Налагать санкции за взятое интервью – это, мягко говоря, грубое вмешательство в работу журналиста, а если откровенно говорить – это попахивает скотным двором. По Оруэллу. Есть люди, с которыми можно говорить, а есть те, с которыми говорить себе дороже. В прямом смысле слова.

Долгие годы Белоруссии на Западе создавался имидж «отсталой аграрной страны». Я об этом специально говорил с теми, на кого были ориентированы эти мифы. Путешественники из той же Франции говорили, что ничего не знают о Белоруссии кроме того, что это, кажется, часть России. И на этом их великие знания исчерпывались.

Даже не стоит погружаться в этот хаос под названием «американские выборы», чтобы не увязнуть. Неудивительно, что лоббисты демократов легли кощеевыми костьми, чтобы не допустить переизбрания своего принципиального противника. Другое дело, что обходится без бунтов и беспорядков. Правильно – уличная анархия стоит дороже бумажно-кабинетной. Лишний раз не стоит будить охлос, пусть себе подрёмывает в берлоге. Решено было избрать менее затратный и более эффективный способ устранения нежелательных конкурентов (все конкуренты нежелательны, но этот – особенно). В ход идёт всё, кроме открытого террора (пока). Факты фальсификации настолько вопиющие, что в любой другой стране выборы были бы отменены и перенесены, а их организаторы привлечены к ответственности. Но у США, как водится, особая история. И особое положение.

В Молдавии — первый тур выборов. Оба кандидата дружно дышат друг другу в затылок. Хотя один кандидат все-таки дышит ровнее. К чему приведет такое напряженное дерби? Майя Санду уже вовремя поторопилась сообщить, что если выборы будут сфальсифицированы (читай: победит не она), то она устроит акции протеста. Это проявление одного из подлинных лиц демократии.

Современная Франция. Прием беженцев (иногда слово «беженцы» уместно брать в кавычки) носит бесконтрольный характер. По некоторым данным, только за 2020 год французская сторона якобы приняла две тысячи остро нуждающихся в свободном и демократическом приюте выходцев из российского Кавказа, исстрадавшихся от местного авторитарного режима Кадырова и федерального авторитарного режима Путина. А еще принимаются и сторонники радикального исламизма из стран Ближнего Востока (там речь идет не о двух тысячах) и Западной Африки (там тоже есть апологеты джихадизма, даже похлеще ближневосточных).

Интернет, бурливший о Белоруссии еще месяц назад, закономерно затих. Это как квашня, которая сперва вздымается, чтобы показать свою значимость, а потом опускается и усыхает. Нет, конечно, есть еще всплески горячечной активности, но их запал, их размах весьма далек от того, первоначального. Ведь в сети революция уже была совершена, а свергнутый Батька бежал в Москву на личном вертолете. Прошло время — и конструкция рассыпалась подобно карточному домику. Неореволюционная мифология бесславно сгинула, будто ее вовсе не было.

Были славные времена. Героическое прошлое осталось в истории благодаря текстам — зеркалу эпохи. Как тут не вспомнить о могучем лихом племени — запорожских казаках, которые сражались не щадя себя, соблюдали кодекс воинской чести, став грозой для любого неприятеля. Это были русские православные люди со своим, скажем так, взглядом на жизнь. И принудить их к подчинению было не по силам ни одному земному правителю. Слушали они в основном только себя. Только Екатерина Великая, будучи женщиной умной и мыслившей исключительно на перспективу, остановила эту многовековую вольницу. Своей высшей волей.

Лейб-гвардии поручик (по другой версии — прапорщик) Пыталов, верный и честный служака екатерининских времен, получивший за заслуги перед отечеством земельный надел в Псковской губернии, слыхом не слыхивал о том, что вторгается в исконную вотчину латышского народа. Мирно возделывал ниву, погонял крестьян, собирал урожай — и тут на тебе. Оказывается, занимает этот почетный ветеран российской имперской армии не свое место. Какая незадача.

Не знаю, как у вас, но у меня, когда я представляю милиционера, с детства в сознании встает образ дяди Степы — настоящего доброго великана с ласковыми глазами, который возвышается над улицами, заторами, светофорами и помогает людям добрым советом. Сергей Владимирович Михалков определил гештальт на многие десятилетия вперед, за что ему большое человеческое спасибо. Была у меня и книжка — старая, видавшая виды, прошедшая испытание временем — в которой красочно и убедительно рассказывалось о почетной миссии дяди Степы и о его роли в воспитании нашего общества.

В Белоруссии очередное воскресное ликование. Фактически оно превращается в легкий творческий сабантуй. Такой своеобычный капустник. Что снова бросается в глаза — крики, дикие крики девушек-протестанток. Крики настолько артистичны, что любой тонкокожий западный зритель начинает невольно в них верить. Кричать их научили на славу, и у этого есть чисто техническая подоплека. Чем больше крик, особенно без причины, тем выше резонанс, тем жестче реакция, тем сильнее санкции и так далее. Только в этот раз совсем не поможет.

Если мы беспристрастным взглядом посмотрим на политическую и экономическую карту постсоветского пространства, то откроем для себя закономерность, которая, мягко говоря, настораживает и заставляет задуматься над основой основ. Во всех бывших братских республиках единого и нерушимого Советского Союза хоть что-то да свирепствует — за редким исключением.

Одно из величайших достоинств Советского Союза – в его истории ни разу не было ни одного вооружённого национального конфликта. Не найти такого, как бы мы ни искали. Было недопонимание, было охлаждение, были попытки национал-коммунистической реакции, как в Латвии, но всё это жёстко и решительно подавлялось. Советский Союз не терпел национализма и искоренял любые его проявления, не жалея сил и средств для излечения общества от этой заразы пострашнее любого коронавируса.